~Spanking Shells and other Comforts~

И почему я теперь чувствую все по-другому?...
Воск – просто раскаленное апельсиновое марево на обнаженной коже.
Расплавленные свечи не несут в себе удовольствия-боли.
Будь то мелкие, слезоточивые капли или целые затопленные островки парафина.
Только легкое, ванильно-легкое пощипывание в нейрорецепторах снаружи.
И румяный оттенок обработанной плоти.
Флоггер, подаренный Lady Orange уже очень давно стал чисто декоративным украшением.
Ядовито-розовая, мягкая кожа сгодится только для кляпа, но не более.
Вне зависимости от силы, частоты и амплитуды рассыпающихся ударов.
Кажется теперь с помощью его измочаленной ручки можно доподлинно изучить мой прикус.
Задумчиво ласкаю жесткую, скрученную шкурку Кэт-О-Найн.
Вот она все еще остается дивной, бесподобной и непредсказуемой.
Способной заставить стонать от спектральной дуальности накатывающих чувств.
Она гораздо лучше стека, которым так хреново и по-любительски управляются некоторые.
Дааа… воспитывать своего личного садиста – дело хлопотное и отчасти неблагодарное.
Есть же еще и наручники – ледяной кусачий металл, обрекающий на полное и такое желанное подчинение.
Обидно только, что обычно они не оправдывают возложенных ожиданий.
Действуют подобно красной тряпке на быка и изрядно притупляют фантазию партнера.
Боги, ну и кто тогда будет делать мне больно?...

@музыка: Septic Flesh - "Pyramid God" (symphonic ver.)

@настроение: ~need something to feel~

@темы: morbid existence, guro-charm

---

~October Retrospective - Arctic Ride III~

Очередная точка невозврата в путешествии.
Фееричная лужа – озерцо, добрых полтинник на полтинник метров.
Самые тяжеложопые в лице наших мужчин тут же покидают машину.
Чекист и Николай с безнадежными рожами меряют водный ареал резиновыми сапогами.
Спустя пару минут исследований дают положительную отмашку.
Мол, джип прокатит.
За рулем – бедовая Ули. Я, как обычно, в качестве магической группы поддержки.
Болтаем о хне, нервно смеемся и все же неукоснительно верим.
В то, что победа будет за нами. И мы, паля, выпотрошим эту лужу вдоль и поперек.
Если понадобится, конечно.
Чекист на соседнем брежке, подобно беспалочному Гарри Поттеру, машет руками.
Или, скорее уж, как подвисшая водяная мельница.
Синхронно набираем с Ули побольше воздуха в легкие и… она давит на газ.
А вот тут глаза закрывать нельзя.
Посему лупоглазо пялюсь в изрядно замоченное лобовое стекло и…
Она сделала это.
Опустила, нагнула лужу и в наглую проехала по ней вдоль и поперек.
Обнимаемся, словно выигравшие призовой торт детки и нещадно верещим от радости.
Выдравшись из непотопленного лона машины, вытанцовываем нечто немыслимое и жаркое, в стиле любимого Чекистом АйБиЭм.
А потом нас ждет Муста Тунтури.
Бескрайний, гористо-холмистый музей под открытым небом.
Именно здесь, во время Второй Мировой шли самые ожесточенные и кровопролитные бои.
Кругом - ощеренные доты вдоль исполосованных хребтов, подземные укрепления, вереницы колючей проволоки, россыпи проржавелых гильз, полуразорванные мины…
Все закопченное, стародавнее, в землю наполовину похороненное, но не менее опасное…
Вернувшись в скороспелых сумерках, случайно отхватили целую лекцию о боевых действиях в исполнении местного лопаря.
Именно он посоветовал нам позабыть о каменных мегалитах Двух Братьев и отправиться на Ловоозеро восвояси.
Мудрый дед, однако.







>

@музыка: Giuseppe Tartini - "Trillo Del Divolo"

@настроение: не в рот кататься боевое!)

@темы: воспоминания в банке с формалином, morbid existence, ephemeral beauty splinters, с миру по нитке

---

~S*C*A*R*S~

Архитепическая изнанка реальности. Псевдоорганика и Антимир.
Пролог одной единственной, квази-ненатуральной жизни.
Неумолимо-затяжной и прогорающей, словно прокаленная на живом огне резина.
Попытка оцифровать Хаос под ногами ни к чему полезному не приводит.
В конце концов, все мы просто шагаем в Пустоте.
Ткачество собственных миров – некротический фасцит – шепот полуночных рун.
«Если мы можем что - то вообразить, мы можем это реализовать»
Тьма – густая и осязаемая, как желейный черничный пудинг.
Крапины венозного дождя – рябыми, кислотно-ржавыми всполохами на просохших электролужах.
И душа все еще старается каркать-петь.
Глухо, внутриутробно, выплевывая наружу частицы окровавленных окатышей-альвеол.
Подобно препарированному корневищу ризомы.
Просроченный джем вперемешку с высокоокультуренной, поджелудочной смегмой.
На горизонте событий время более не имеет смысла.
Время тянется, деформируется, оскопленными профазными выкидышами проседает, рождая вечное «здесь и сейчас».
Фолио, мультация, бинарные соединения и точка бифуркации в одном гремучем флаконе. Поляризация химических связей.
«Тот, кто контролирует наше воображение - контролирует наши мысли».
Так что элементарно представь себя.
Представь себя, погруженную в самое отвратительное, порочное и незыблемое говно...
А потом, захлебнувшись насмерть – просто плыви…

@музыка: Phurpa - "Long Life"

@настроение: colors of pain - champagne~

@темы: гробы, тыквы, свечи и поминальный оркестр, глаза - взорванные яйца, воспоминания в банке с формалином, morbid existence

---

~Behind the Mask Of Obscurity~

Как башню срывало меж ночью и утром.
Бутылка вина, недосмотренный сон.
И время похоже на банку окурков.
Разломан на части пустой Вавилон.
А утром пропитые души, как куклы.
А утром расколота грань бытия.
И вдаль уходили тупые минуты,
Несли на Голгофу меня и тебя.
Падали звёздочки, гимны гремели,
И мертвецы танцевали канкан.
Секунды неслись, превращались в недели,
Красная кровь наливалась в стакан.
Сердце спешило, билось об стены
Прокуренных комнат, несказанных слов.
Сгнивали таланты, пускали по вене
Великие смыслы абсурдных стихов.
Не раствориться в суетной жиже!
Не стать шестерёнкой спешащих часов!
Душа улетала всё выше и выше.
Стремилась сбежать от обыденных снов.
Бутылка вина между ночью и утром –
Ничтожная радость, весёлый удел.
Из сердца руками не выдавить чудо,
Когда на Голгофе и крест заржавел.

Пятна Роршаха, «Голгофа»

@музыка: Ost+Front - "Tschernobyl"

@настроение: TMNL~

@темы: I Love you, I burn you. It`s all right?..., morbid existence, ephemeral beauty splinters, с миру по нитке

---

~Am I Mad Or All We...~

Ну вот и очередное пробуждение со шматами кошачьего дерьма во рту.
Интересно, из всех мною прожитых дней – 9-тыс-с-каким-то-там-хреном - сколько же раз бывало именно так?
Не знаю, помогает ли Ормгард прочистить мои мозги, или же наоборот – облицовывает его бессознательной глюкозной хмарью.
Сегодня мне снилось, что я нашла себе новую работу.
И совершенно не знаю в чем же она заключается – я просто хожу по чужим домам и тошнотворно-мило улыбаюсь так, что аж скулы сводит - их обитателям, обычно мамашам бальзаковского возраста…
Которые обожают трепать о своих «вундеркиндных» умничках-сынулечках в автоматном режиме «нон-стоп-твенти-фо», тыкать в лицо ворохами глянцевитых фотокарточек оных или на худой конец принужденно нахваливать собственных обрюзгших четверолапых питомцев.
Ну просто смертоубийственная тоска, право слово!...
Возвращаюсь домой после нелегкого трудового будня.
В карманах отчего-то ни грошика и даже более того, я умудрилась заплутать в четырех соснах и почему-то выбраться к криво-вьючным рельсам, а не на зашкваренную квадро-инсталляцию местного перрона.
А где-то слева от меня уже натужно кряхтит-тарахтит искомый электропоезд.
Во сне – монолитный и громоздкий, тяжело переваливающийся и без единого шовчика спайки, будто бы взрезанный из огромного куска базальтовой породы.
И ландшафт, и пути здесь ну очень странные – правда, замечаю я это отнюдь не сразу.
Рельсы – выпукло-вогнутые, хаотичные и рваные; плевать они хотели на какие-то там законы притяжения и земную гравитацию.
Ландшафт и того круче – послойный и многоуровневый, точно воскресный вишневый пирог.
Я осознала это только тогда, когда цельнометаллический поезд, раскачиваясь на рельсах с колоссальной вихревой амплитудой подобно пыточному маятнику Фуко начал буквально ввинчиваться в земляные пласты и едва ли не придавил многотонной сточной тушей хрупкую меня, находящуюся с широко открытой пачей на расстоянии добрых два десятка метров.
Разбушевавшаяся махина буквально вгрызалась в землю, дребезжа и тарахтя словно целая колонна гусеничной бронетехники, явившая себя прямиком из сернистых чертогов пекельного Ада; внешне же куда более напоминая огромных живородящих червей из «Дрожи Земли».
А затем он просто исчез.
Скрылся под очередным песочным слоем именного бисквитного пая.
Ну все, поезд натурально ушел.
Ээх, теперь даже худородным зайцем сквозь турникеты не проскочишь, ё-ж-мое…(((
Какой-то ни к спеху подвернувшийся мужик здесь же указал мне путь под мостом, от которого до РЖД-вокзала рукой подать.
Просто скааазочное везение.
Мир, дружба, жвачка и радужные поньки.
Под этим мостом не живут тролли.
Здесь очень сыро, грязно и смрадно.
Кое-где на зловонные канализационные лужи в качестве шатко-валкой переправы наброшены подгнивающие тушки бревен.
Тьма – тьмущая задристанных бомжей и гогочущих алко-тусовок.
Ожившая иллюстрация к «парижскому дну» красноречивыми устами Виктора Гюго или супругами-романистами Голон.

Один из местных обколотых сорвиголов неотступно следует за мной по подземному переходу – вертлявой болонкой подныривает то с одной, то с другой стороны, сыплет салистыми шуточками и матными междометиями.
Внезапно ощущаю жгучую боль в районе поясницы, настоящую боль-за-гранями сна.
И кажется, даже кричу.
Вроде бы этот ублюдок просто ущипнул меня… хотя нет, это даже не щипок.
Пригоршня моей кожи повыше крестца вслед за его пальцами вытягивается подобно синтетической резине на добрых 15 см, мокро чавкает и возвращается на место скукоженным, воспаленным комком.
Точно у долбанного, кукольного андроида, чьи нервные импульсы усилены в десяток раз.
Стараюсь не обращать на мерзотную хихикающую тварь внимания, но он начинает царапать меня со всех сторон, видимо, как следует распаленный внезапным горловым стоном.
И только тогда я просыпаюсь.
От ощущения острой, мучительной боли – словно бы с меня живьем сдирают кожу кремневым скребком эпохи палеолита.
И поминаю самыми сердечными словами так вовремя сработавшие защитные механизмы организма…

@музыка: Ghost - "I'm A Marionette"

@настроение: корпускулярно-волновое... >_<

@темы: соловьиные сны, глаза - взорванные яйца, воспоминания в банке с формалином, morbid existence

---

~Silly shit just happens~

Традиционный метро-вэй выходного дня.
Никлаус, ничтоже сумняшеся, затарился скидочным мяском на целый месяц и карточной монополией; вооружил инфантильную Масенку доброй блочиной молока, зерновым кофеем, парой мороженок, сметанкой и аровским кормом для кошек в жестяных банках.
Стоим мы, получается, возле метро-касс, а очереди здесь, ближе ко второй половине выходного дня – ну просто мама-не-горюй.
Записное столпотворение буридановых ослов, однако, вполне себе миролюбивых.
Краем глаза замечаю, что в соседней очереди какой-то типок с блестящей круглой лысинкой усиленно махает лопастью-рукою в нашем направлении. Положительно игнорирую дяденьку, в то время как Никлаус отправляет меня чуть подальше от стоек, выбрать пачку презервативов.
С честью выполняю задание, практически по уши зарывшись в большие глянцевитые коробки – здесь тебе и «лайтовые» и «пупырчатые» и «ароматические» - попробуй-ка с ходу выбери нужную прелесть! – и краем глаза замечаю, что неуемный лысик приблизился на расстоянии пары шагов и продолжает умиленно палить меня.
«Мдддяя… наглость – второе счастье» - думаю с явным неудовольствием и продолжаю как ни в чем не бывало еще добрых минут 5 тщательно выбирать свои резиночки с серьезным видом ученого–энтомолога, исследующего в застенках правительственной лаборатории новую форму эукариотовой жизни.
Останавливаю свой выбор на самой большой упаковке «особо ребристых», уже напоследок аккуратно меняю полюбившуюся пачку, так как выбранная оказалась чуть порванной.
Разворачиваюсь к все еще поджидающему меня терпеливому лысику с неприступно-ледяным выражением лица «накося-выкуси, извращенец облезлый» и… едва ли не роняя загребущее счастье, тут же узная в извечно жизнерадостном дяденьке Дашиного папу…
То-есть любимого папу любимой, почти-что детстадовской подруги...
Который, безусловно, положительно развеял скукожившуюся атмосферку парой забавных шуточек и широкой отческой улыбкой.
………………………………….
Ну… что я могу сказать? От моих щек можно было прикуривать целому армейскому полку и даже греться, как от беспроводной батареи…
************************************

@музыка: Detroit Diesel - "All Lost Before Dawn"

@настроение: все еще отпариваю уши... >_<

@темы: глаза - взорванные яйца, воспоминания в банке с формалином, morbid existence

---

~October Retrospective - Arctic Ride II~

Итак, Никель.
Исконно северный сгусток промышленных, денно и нощно чадящих заводов.
Когда-то - исполин советской индустрии.
Ныне – самое настоящее экологическое бедствие.
Основной источник существования – добыча оной руды, сокрытой в нехитром названии.
Проржавелый советский указатель с подбитым однокрылым самолетом на въезде.
Земля суровая, промерзлая и почти что мертвая.
Распотрошенные, позаброшенные карьерные зевы в виньетках худородной истресканной почвы, железобетонные дымные тромбы, линейно устремленные в небо.
Необычное такое небо.
Сизо-серо-адамантово-пуховое, словно хорошо прикормленная гематома.
Практически никакой растительности, если не считать чахоточные, загибающиеся лиственные пролески на особо нехоженых трассах.
Безысходность, уныние и элементарно-упадническая красота.
Идеальное место для любительских съемок в жанре сумеречной постапокалиптики.
«Смерть, жопа, Сатана», как изящно выражается Труп.



А следом - экскурсионный тюр-де-нордик, так сказать.
Суровые водопады севера близ Никеля (потоки межскальные, пенные, яро бушующие, цветом похожие на обколотый цитрин), немецкое кладбище горной дивизии Эдельвейс в Печенге (внезапно солнце вспоминает о нас, игриво бликует и сочится медовой патокой сквозь полевые квадратуры неупокоенной зелени и мемориальные оснастки выбеленных, католических крестов), и, конечно же, жопито-приключения на Рыбачьем.
Где мы, едва ли осоловелые от окружающей нас охристо-медной, иззелена-бурой красоты едва ли не прокакали весь бензин аккурат перед Баренцевым морем.
Так что пришлось, скрепив зубы плотно, возвращаться обратно в Печенгу.
А ночевать, уже гораздо позже – на одной из проторенных туристо-стоянок.

@музыка: Death SS - "Ogre's Lullaby"

@настроение: спайсовое

@темы: воспоминания в банке с формалином, morbid existence, ephemeral beauty splinters, с миру по нитке

---

~Viva La Automne!~

Первый, ля оффициале день зимы.
В квартире царит сухое тепло.
Нет, никаких промозгло-серых, холодных будней больше.
Комнатки до краев натоплены парными отложениями воздуха.
И за окном – акварельное пятно.
Столь же аморфное и атмосферное, как и суицидальный тремор Блэк Оутум.
Минорная депрессия, выворачивающая душу изнанкой к солнцу.
Окатыши клавиш застревают где-то меж горлом и небом, словно вяжущие бусины витаминок Ц.
Отчаянные, дробные накаты нелинейных электрориффов.
Безусловно, в этом что-то есть.
Равно как и в тоскливой акварели за окном – синильная кислота постепенно вымывается, уступая место все большей ободрано-целлулоидной серости.
А это значит снова засвеченное небо.
Полусонная дрема едва дрожащей, облысевшей окантовки согбенных древ.
Крапленая, редкая влага с мутных небес…
Запах промокшего перегноя и позабытого вдоль ленты шоссе мусора-органики.
Что для меня есть Черная Осень?
Нечто прогорклое, обгорелое, напрочь лишенного солнечного света.
Как расплавленная дыра в почерневшем от копоти кане.
Это угловатые, обугленные руки-кости мадонны, в последнем молебне тянущиеся вверх.
С точно таким же зачерненным, рассыпающимся лицом.
Черная Осень – это пересохшие нити-оплетки, тянущие за собой фибры сердцебиения.
Это – сакрально-погребальный танец Вселенной.
Месяц – обязательно ноябрь...
Грязный целлофан, играющий на ветру.
Черные глазницы, быстро-густо полнящиеся кровью.
Это болезнь, поражающая кожный покров вздутыми, иссиня-ветвистыми рейками вен.
И остро-жгучий, вяжущий вкус пока еще ненареченного, благословенного проклятия.

@музыка: Synkvervet - "Horns of Vengeance"

@настроение: безнадежно-блэковое

@темы: соловьиные сны, гробы, тыквы, свечи и поминальный оркестр, глаза - взорванные яйца, воспоминания в банке с формалином

---

~October Retrospective - Arctic Ride I~

Итак, держим путь на север.
Влажные оплетки леса, разлихие витки дорог и нечеловечески прекрасные закаты.
Перевернутая, рдяная полусфера мира в сумрачном зеркале гематитовых вод.
Излучины догорающего микрокосма щедро исписаны сусальным золотом и сычужной ржавчиной истончившихся колосьев. Спустя 5-6 часов автокарового путешествия червонно-осенняя хохлома сходит на нет, уступая место штрихам сухой, вьюжно-инеистой крошки. Первый снегопад, заметающий уютный тепловой домик на колесах по самые фары; осоловело-метелистый и до-костей-вымораживающий.
Тормозим возле лукойловой автозаправки с труповыми карточными бонусами.
Пара бутылок воды и кофе в картонных стаканчиках, нежно выжигающее горло.
Снежок приятно прохрустывает и млечно искрится под подошвами тяжелых гетто грипов.
Хоритница, Мановар и Блад оф Кингу делают эту безлунную ночь.
Уже на въезде в Кандалакшу тяжелое олово предгрозовых туч оплывает, редеет, чумазой ветошью распарывается вдоль дотлевающей каймы горизонта; уступает место гладкому черничному бархату, щедро инкрустированному мириадами сияющих, обескровленных самородков-звезд.
Россыпь речного жемчуга, безлунная хаотика и тающие плеромы света на перепутье млечного пути. Будто бы некто замесил в межгалактическом казане обколото-глазастый небосвод в ядреный полуночный коктейль и случайно разлил сияющее, стылое молоко где-то на севере…
Дрожащее гало забродившего мерцания. Серебряная обманка волнового света.
Это и есть северное сияние.
Пусть и не столь фэнтезийно-совершенное и ядовито-эеленушное, как на фотошопно-зализанных инетовых картинках.
Но это же, пилять, настоящее северное сияние.
В аномальной три-дэ-распечатке на дне твоего собственного, полусонного зрачка.
Останавливаемся, выходим из машины и смотрим.
Смотрим долго, бессловесно, зачарованно. Впитываем.
И время будто бы растормаживает свой бег, статично лижется о кромку высеребренных ресниц и остывает.
Прекращает колотить заполярным холодом оборванные, в футболки-майки обряженные тушки.
Смотрим, пока Труповы усы не начинают покрываться льдистой корочкой.



* * *
Еще км триста – и мы в первой отправной точке назначения.
Ночуем всем очаровательным скопом у трупова Никелевского друга – товарищ идейный, проверенный, заботливый.
И няшкин, однако! ^_^ - специально вон зажарил семгу для ранее невиданных друзей, а затрапезному вегетериану отписал баночку грибной икры.
Что ж, это последние осколки цивилизации на нашем неведомом и опасном пути.
Тепленькие кроватки и столь любимый Чекистами душ с горячей водицей.

@музыка: Horytnica - "Honor Legionisty"

@настроение: катапультой - в неведанное!)

@темы: воспоминания в банке с формалином, morbid existence, ephemeral beauty splinters, с миру по нитке

---

~RazorHead Prayers~

Мир – оплывшим стеклярусом разбавленных красок.
Несовершенным клобуком нервных окончаний.
Электродная сетка и засахаренная жижица ликвора.
Воспоминания – отпечатки – слепки.
Перемолоть и растворить.
Все ненастоящее, все па-ра-ной-я.

@музыка: The Beauty Of Gemina - "Dark Rain"

@настроение: some memories about future...

@темы: глаза - взорванные яйца, воспоминания в банке с формалином, my music my air, morbid existence

---

~Murderhouse & Other Glay Secrets~

Настроение – трансовое. Слякотное, психоделичное.
Уж не активировалась ли случайно моя напитанная кровью руна Перт?,,,
Или же это учение дона Хуана так подспудно на меня влияет?
Постапокалиптический мир во сне.
Похожий на укромную средневековую деревеньку в 3 полуразрушенные хибарки.
Я называла его Городом Вечной Ночи.
В самом приметном домике, на перепутье-перекрестье находится багряная комната.
В ней жила художница-ведьма, которая пишет картины своей собственной кровью.
И чья каморка ныне опечатана желтоватой клейкой субстанцией.
На перекрестье направо обитает старый лекарь-травник, который тоже внезапно исчез.
Прямо же, хибарка уже изрядно разрушена и напоминает напополам разрезанный плод.
Все ее комнатки-кармашки сливаются в однородную зыбкую массу, словно зараженные вакуоли с межклеточным гранатовым соком.
В Городе Вечной Ночи фактически всегда темно. Город вырождается.
Под тягучим агатовым покровом снуют разномастные огнеокие монстры, чтобы убивать.
А многие полулюди уже вообще позабыли о том, как читать и писать.

@музыка: Devilment - "Mother Kali"

@настроение: с петлей по жизни

@темы: соловьиные сны, воспоминания в банке с формалином, morbid existence

---

~A Perfect Narcosis~

В наушники – спокойные, медитативные мелодии.
Водою родниковой сполоснутые камни – аметист, розовый кварц, камень лунный и турмалин ложатся на интересующие чакры.
Прикрываю глаза и мягко, безмятежно отпускаю себя… растворяю собственную плоть на осколках хтонического бессознательного.
Становится тепло и вязко, будто в нагретом солнцем болоте.
Пульсация света – словно кислотно-флуоресцентная подсветка казино в Лас-Вегасе.
Свернувшись тяжелыми кольцами вдоль позвоночника, гремучая кундалини пылает и искрится ядерно-цветастыми переливами, словно новогодняя гирлянда.
Кажется, сама тьма сияет и вспарывается мерцающими, игольчатыми гало радужного, живого цвета-света; в то время как я головокружительно кувыркаюсь и ментально парю над собственным телом, оставив теплом пульсирующую плоть где-то внизу, утопающую в бледно-рыжем плюше внезапно ставшего пластилиновым дивана.

"

@музыка: Nebelhexe - "Totems"

@настроение: астральные путешествия продолжаются...

@темы: соловьиные сны, воспоминания в банке с формалином, my music my air, morbid existence

---

~Need More Colours~

Тихо уплывать в безбрежность Рая, краем уха слушая разжижено – инструментальную, придорожную депрессию от Солстфафир.
В темно - бурый пледик обернута, со стаканом ледяной воды.
В оплывающей комнате без-углов, вдоль и поперек пропахшей сигаретным дымом.
С обезвоженной глоткой, будто-бы-поджаренным-ядерным-взрывом затылком и стеклярусно - мутными глазами.
С рунами - четками на столе, напоенными кровью, заскорузлой, старой чашкой Бехемот.
Сегодня будет доподлинное рождение.
Без непременных клякс крови и слизистых комьев плаценты.
Напоить корицей и ванилью простылую комнату.
Залакировать неприятный запах пустоты и безысходности.
Освежиться плаванием и струями целебной воды в душе.
Соскоблить всю, без остатка, маяту - мороку с себя.
Пусть утекает черничными зверушками в забитое волосками сливное отверстие.
Поочередно заполнить желудок молоком , черным китайским чаем и омлетом-без-сыра.
Удалить гнусных хэви - япошек с компа.
Подзарядить телеф, фот, придумать линейку поведения с мистером ТЗ.
Просмотреть виш - лист и взяться наконец-то за коллаж.
Почитать и вновь исступленно влюбиться в книги Поппи Брайт сегодня вечером.
Кажется, мне снился один из самых счастливых снов в моей жизни.
В нем я снова могла учиться.
Длинные коричневые коридоры, залитые свежим лаком-краской и странные йогутровые пайки с собою.
Кажется, это отчим оплатил мое обучение.
И вот теперь я могу, на всякое говно не уповая, расслабить булки и просто получать удовольствие от самого процесса.
Внутри зацветает что-то нежное и теплое. Похожее на улыбку.
Я полна энтузиазма и готова выложиться в учебе на все 666 процентов.
Энтузиазм, интерес, вера в себя.
Вот три незыблемых кита, на которых зиждется мое продвижение вперед.
Как раз то, чего мне дефицитно не хватает сейчас.
Я не чувствую желаний в себе.
Я не ханжа, но я - механика.
Нужно как - то расколотить эту плотную, в грудину вперившуюся гору непонятно чего.
Нужно найти свои краски.
Они ведь про*банны где - то совсем недавно.
Нужно хотя бы попробовать собрать себя по кусочкам.
Кровавым, яйцеобразным остаткам зашкваренной тухлятины.

@музыка: Diary Of Dreams - "The Valley"

@настроение: танцы на гранях битого стекла

@темы: гробы, тыквы, свечи и поминальный оркестр, глаза - взорванные яйца, my music my air, morbid existence

---

~Two Steps From Madness~

Величайший творец в мире должен быть наказан
за самое эффективное искажение реальности.
«Экзистенция», Кроненберг.

Реанимэйшен ист джаст бегиннинг, да?
Нечто сродни пересборке генов души.
Ведь вся это клавишнописная, глухо оттарабаненная бурда – еще один способ заглянуть самой себе внутрь, да?
Провести пальцами, слегка примять и отогнуть в сторону кусочек липчино-влажной кожи на ребрах (это как послойный, шоколадно-вишневый пирог, верно?) Скользнуть вовнутрь космическим акваастронавтом по округленным, хлюпким граням собственного нутра… и приласкать, прощупать нежно стыки распустившейся клети ребер и каждую звезду внутри…
Каждый окантованный блестящей оболочкой-плацентой внутренний орган.

@музыка: An Autumn For Crippled Children -"Try Not To Love Everything You Destroy"

@настроение: депрессивный шугейз~

@темы: глаза - взорванные яйца, I Love you, I burn you. It`s all right?..., morbid existence

---

~Alexandrov Retro II~

Они не любят тишину.
Они живут на роскошном, безлюдном, околорайском отшибе мира в окружении нехоженых лесов, но…
Наверное, воспринимают это как нечто глухое, омертвелое и чуждое.
Поэтому с раненого утра и до поздней ночи здесь горланит зомбоящик.
Во множественном числе. Так, чтобы было слышно – и на верху, и внизу.
Гостиная, кухня, библиотека денно и нощно пестрят вестимыми взрывами, кровавостями и криминальными сериалами.
Говноновости, говнозлобные передачки «пусть говорят», мамина любимая «топ-модель по-американски» и гребучие российские сериалы.
И так весь день кряду.
Я чувствую, что тупею на два пункта каждый гребанный час.
Перманентная бомбежка на Украине, явление оттавского стрелка народу близ канадского парламента, крушение самолета «лучшего друга России» Мажери.
Нет, я могу все это понять, принять и перекомпостировать через себя.
Не смотря на то, что едва ли включаю телевизор раз в год.
Могу. Могла бы. С определенным интервалом.
Но только не когда все это изливается на твою бедную голову каждый *банный час.
Они не понимают, но я уже отекаю по бревенчатым лестницам оконтуженно-забитой версией питона.
И моя блаженная отдушина – это фотографирование Викторовских фарфоровых куколок, новая книжица под боком, и, конечно же, изучение Лунной сонаты в купе с нотной грамотой под чутким Мяушевым руководством.
Ведь сегодня мне даже прогулку лесную обломили.
Получилась говнюлка. С Мяу, вдоль обледенелой, колосящейся по берегам реки.
А ведь я специально захватила с собой электрошокер, чтобы одиночное блуждание в лесах прокатило. Но не помогло, ога…(((((((

@музыка: Thomas Bergersen - "Age Of Gods"

@настроение: хоть волком вой...

@темы: гробы, тыквы, свечи и поминальный оркестр, воспоминания в банке с формалином, morbid existence

---

~Alexandrov Retro~

Вооружившись фоторужьем и стопкой недочитанных книг, держу путь в Александров.
Сорок минут на собаке намба уан – прямиком до Казанского.
В обветшалый бестиарий ампутированных, кривых, по чуть-чуть заземленных тушек.
Кругом – липкие, еле живые, наспиртованные бомжацкие оползни.
Забродившая, выссанная наружу полуорганика в обколото-кафельном, целлофаново-грязном антураже.
Потеки замерзшей мочи, вяленные шприцы, полувпаянные в асфальт и черные птицы над головой.
Хотя антураж здесь, ранним исполосованным утром очень даже неплох – вокзальные высотки мерно варятся в монохромных щупальцах тумана, серое рисует на сером – дивные, упаднические апокалипто-полотна.
Витками тумана – жирный, маслянистый мазок за мазком.
Чернильно-венозное бухнет, плывет и кренится в опрокинутых, безмозгло-стальных сваях. Кажется, само вокзальное, асбесто-цинковое чудо-юдище щурит свои прогорклые, недавно оштукатуренные наличники-брови и даже подмигивает мне на прощание.
Зрачками выщербленными, фасеточными, ржавой каймой-подведенными.
Ах да, я еду в Александров.
Собака намба ту – два с половиной часа пути.
Окружная органика громогласно общается меж собой, нестройно гогочет, феерично воняет и поглощает в себя лотковые беляши с крысятинкой, каменные пирожки с луком, заливая луженые глотки аммиачной пузырьковой отравой.
Навья туманная млечность за заплеванным стеклом сменяется величавыми панорамами запорошенного березняка, окованного сияющими искринками хирургического льда.
Попеременно слушаю Мэйхэм и дочитываю антиутопию Шэна.
Ничего необычного, к сожалению.
Лилипутный ранее заморыщ главГэ, осознав, что человеком не является, уничтожил всех и вся и даже решил немножко поиграть в Творца-Созидателя-Разрушителя.
Очень обидно за Кардинала.
Ибо был моим любимым персом.
Мудрым, неоднозначным, шизотипичным.
А еще – все-таки человеком..
Близ Александрова встречаю раскрасневшуюся маму и отчима.
Цепляют в машину и долго дивятся моим резиновым сапогам.
Уже на хатке кормят до поросячьего визга овощным рагу и уводят в растопленную баню.
А там – чилийская хунта, банно-ванные пилинги-процедуры под эгидой Мяу, роскошное темное разливное пиво отчима… И блаженные пробежки-заскоки вдоль участка в чем мать родила, на ладонях чернично-алой, лупоглазой, морозной ночи – нарожденный, хрупкий снежок так приятно хрустит под пропаренными пяточками…
Едва ли чувствуя холод вымороженной земли, так хочется растянуться здесь же в позе морской звезды… И видеть эти звезды оплавленный, серебристый зрачок – за зрачком…
Вот только нью-родители отказываются принимать мое дикое, первобытное желание.
Слиться, промерзнуть и…

@музыка: Mayhem - "Life Eternal"

@настроение: грибково-циррозное...

@темы: гробы, тыквы, свечи и поминальный оркестр, воспоминания в банке с формалином, my music my air, morbid existence

---

So Whaat?! Happy Hells, already!)))))

@музыка: Ghost - "Secular Haze"

@настроение: BDSM love)

@темы: ephemeral beauty splinters, lovely nightmares, с миру по нитке

---

~All that May Bleed...~

Труп тащит меня через всю санитарно-белую, галогенно-безбрежную комнату.
Точно мешок молодой, красновато-безглазой картошки.
На изящной, кружевной ленточке-подвязке, зашвырнув обмякшую тушку через плечо.
Взболтанная, перекинутая, я вижу только панельный пол перед собой.
Согбенную елочку-лесенку блескучего, кедрово-сандалово-рябинового покрытия.
С пальцев ног мерно капает, стучится о залаченное, натертое древо кровь.
Кровь сотрясается и змеится, точно заключенная в матовую колбу медицинского термометра.
Часто-часто, густо-густо.
Кровь обливает кончики моих пальцев, пересохшие фигурной коркой губы и распотрошенные запястья.
Кровь мешает и путает краски, облагораживает бледный контур осунувшихся, кокаиновых скул.
Крови - маринованной, соусной, желеобразной, арбузно-вареньевой начинкой - к свету.
Ее так много, слишком густо-липко-много, будто бы мне вскрыли вены на бедрах.
Я пытаюсь остановить Трупа, судорожно вьюсь ужом на бугристом, сильном плече, вгрызаюсь зубами куда-то под лопатку – но он больше ничего не чувствует.
Меня не осязает, не слышит. На ушах Трупа - ветвистые, ракушечные крепления, похожие на розоватую опухоль-мембрану.
Стопроцентная калька безмолвного из шестой части "Кошмара на улице Вязов."
Взгляд его пустой - фосфорно-ментоловый, будто бы лиловой мешковиной очерченный.
И этот стылый, промерзлый взор обещает не только статичные, полимерные ласки, но и безболезненную, от-глотки-к-промежности-направленную расчлененку.

@музыка: Nachtblut - "Dort Wo Die Krähen"

@настроение: *~*~*~*

@темы: соловьиные сны, гробы, тыквы, свечи и поминальный оркестр, morbid existence

---

~Ad Infinitum Anamnesis~

WE do not need no education
We do not need no rules...

Самая идеальная атмосфера размеренной полусонной яви.
Шкварчащий ветер снаружи безудержно скрипит ветвями.
Оплетками листьев влажных швыряется в лицо.
С непоседливостью жестокого, избалованного ребенка.
Небо – выцветевшее, цементное.
Скорее темно, нежели светло.
И очень уютно в своей собственной прохладной квартирке.
Пледик, кофе, музыка и размеренные действия принципа «я хочу».
Сегодня мне снилась Гжель.
Участок, плоскостью развернутый на северо-запад.
Буквально забором впаянный в точно такие же соседские сотки.
Палитра цвета - угольно-темная, сероводородная.
Примерно как за окном сейчас, только без мокрых кустищ поредевшей рыжины и гораздо, гораздо темнее.
И соседские детки в сектантских белых балахончиках призраками исталыми шныряют.
То ли есть дети, то ли их нет.
Не поймешь. Никак.
Слышны их пронзительные, звонкие голоса и редкий стеклянно-осколочный смех.
Порою кажется, что за забором шныряют одни балахоны. Без детей внутри.
И в туалет ну оочень-очень хочется. Прямо кровь из носу.
До степени почти полного наплевательства на сектантскую мелюзгу и анти-комфортной посадки прямо на участке.
Сортир находится сразу – страшный и аномальный, как и все подобное во сне.
Но неработающий токмо.
Искомая дырища завалена спиленными ветками и строительным мусором; стены же, судя по всему, раньше представляли собой четыре вкопанных в землю столбика, с натянутыми наподобие шатра загородками - черными мешками для трупов.
Теперь же так называемые «стены» кляклой кучей валяются сбоку.
И на этом, кажется, все. Желание улетучивается само собой, подобно раскисшему весеннему снегу...

@музыка: Two Steps From Hell - "Power of Darkness"

@настроение: благодатно-кладбищенская тишь...

@темы: соловьиные сны, воспоминания в банке с формалином, morbid existence

---

~AbkhazRaid IX - August Retrospective, the Last Chap.~

Прощаемся с морем.
Чернушное кулинарное варево, секущее горизонт идеальными диагоналями.
Одинокие заковырки паропланов в сгущенной пенке облаков.
Ртутно-плавкий осадок на плоти.
Пешее вечернее путешествие по плетеным улочкам Старой Гагры.
Пропитанное парами винными тело – в легкой апатии и эфирных струях лилового шелка, оловянные веки мерцают пришпиленными бабочками.
Узелковое макраме в ореоле бензиново-радужной подсветки.
Коматозный коктейль из отсырелых, забродивших трупной сладостью заброшек и омертвелых призраков-хамелеонов – главных достопримечательностей города, бесславно утопающих в химических пучках галогенного сияния.
Раскуроченные проволочные спайки-каркасы, мышиные формочки пробитых стекол, листовки почерневших от налептышей грязи прописей, оскопленные голуби мира – подмокшие, стравленные бумажонки; заржавелые остовы подбитых парт и истлевающие от времени плакатные растяжки – словно скобочные швы на желтушных взбугрившихся стенах – «Добро пожаловать в n-ный класс»…
Тленца рассеянного горда.
Ай лав ит смакти.
Ай лав ит лауд.

@музыка: Xandria - "The Nightfall"

@настроение: кофеин и сигареты

@темы: воспоминания в банке с формалином, morbid existence, с миру по нитке